Антон Кулаков - Нечего прощать[СИ]

— Дюшенька, родная, — не унималась Полина, — как я могу быть спокойна когда вижу в каком ты состоянии. Поднимись, посмотри на меня.

Надя поднялась и бабушка обняла ее крепко–крепко и стала гладить по голове. Надя продолжала плакать.

— Плачь, это полезно, потом будет легче. Успокаивает, — повторяла Полина.

— Это ужасно, — ныла Надя, — я проклинаю тот день когда родилась на свет уродиной. Он меня не просто не замечает!

— Тот, в кого ты влюбилась и с которым стала дружить?

— Да, — всхлипывала Надя, — с ним и его лучшим другом. Мне казалось что через его друга я смогу добраться до него самого, но сегодня…

— Что случилось сегодня? — мягко спросила Полина.

— Я застала их в кабинете. Они целовались!

— У твоего возлюбленного другая девушка? — удивилась Полина, — тогда зачем тебе…

— Ты меня не поняла! Он целовался со своим другом! И они говорили о том, как любят друг друга. Они любят друг друга, бабушка! Мой возлюбленный — гомосексуалист!

Полина продолжала гладить Надю по голове, но теперь ее ладонь подрагивала. В голове роились страшные мысли. Почему внучка должна страдать в такой ситуации. Она же еще совсем ребенок! Или это наказание за то, что совершила в прошлом? Но просто так такие вещи не складываются, здесь явно кто–то очень умный старается, чтобы сжить Зину со свету. Но чем виновата Надя перед ним? Тем что она ее дочь? Но ведь дети за родителей не отвечают:

— Успокойся, милая, — говорила Полина, — хорошо что ты это поняла сейчас, а не потом. Теперь у тебя есть время подумать, все хорошенько взвесить. Ты же понимаешь, что если он гей, то никогда не сможет любить тебя хотя бы по минимуму. Он устроен иначе. Он другой человек.

Надя продолжала всхлипывать и пускать слезы. Она уже успокоилась. Теперь в ней кипело бешенство и возмущение. Все равно Антон будет моим, — думала она. У меня в жизни и так не было ничего. А теперь будет.

Соня ловко орудовала на кухне — она готовила обед. Ей следовало доказать Гордеевым, что она в состоянии прокормить Женю без их помощи и готовки. Достаточно просто сладного набора продуктов и немного времени. Сам жених сидел в углу и читал взятую у Антона «Биохимию человека». Соня решила его отвлечь:

— Милый, тебе не дают покоя лавры брата?

— Что? — отвлекся Женя.

— Я в жизни не поверю, что тебе нравится читать ЭТО.

— Знаешь, я не понимаю, как он это читал с таким энтузиазмом, — сказал Женя отложив книгу, — но нам с тобой эту гадость предстоит сдавать в универе. Причем едва ли не на первом курсе. Так что лучше быть готовым.

— Я тебе вот что скажу, — до учебы еще три недели и потому я настаиваю на том, чтобы ты мне немножко помог.

— Всегда готов помочь любимой, — вскочил Женя.

Соня встала в деловитую позу и сказала:

— Значит так, — она открыла дверцу под мойкой, — вынеси мусор, потом почисти картошку, а потом…. Нет. Сначала десять раз меня поцелуй, а потом мусор и картошка.

Женя подбежал к Соне:

— С радостью, — и одарил ее поцелуями — три в губы, два в нос, по одному в глаз, один в шею и по одному в каждое ухо.

— Завидное старание, — сказала Соня и поцеловала его в ответ.

Тут идиллию взорвал звонок домофона. Влюбленные так и застыли в страхе от того, кто бы это мог быть.

— Я отвечу, — испуганно сказал Женя и пошел в прихожую открывать так, будто на расстрел.

Разговора по домофону Соня не слышала, но по звукам поняла, что дверь он открыл:

— Это Тимофей? — спросила вернувшегося Женю Соня.

— Нет, это твоя подруга Рита.

Женя молча достал пакет с мусором и пошел встречать подругу невесты на лестничную клетку. Рита была глубоко впечатлена, увидев, выйдя из лифта, Женю с мусорным мешком, в футболке с надписью «Waldos people», трениках и тапочках на босу ногу:

— Слушай, никак не думала, что ты можешь выглядеть столь обычно в домашнем обличии. Здравствуй, Женя.

Рита показала тортик:

— Поздравляю с новосельем.

Женя улыбнулся, выбросил пакет в мусоропровод и повел Риту по коридору к их двери:

— Как твои успехи? — спросил он, принимая у Риты в прихожей плащ.

— По всякому. До учебы три недели, а у меня еще уйма всего не подготовлена.

Женя поднял брови вверх:

— Ты наверное в учебный год вообще никуда не выходишь.

— Хочешь честно?

— Говори.

— Если позовет твой брат — пойду не задумываясь, даже если придется прогулять самый важный экзамен.

— Ах да, — вспомнил Женя, — Тимофей на вас зол.

— И он прав, — подтвердила Рита, — надо меньше прятать свой телефон и доверять всяким личностям с фамилией Гнидова. Надя конечно хорошая, но вопрос кавалеров и их отсутствия ее сильно испортил.

Пришла с кухни Соня. Они с Ритой обнялись:

— Я так тебя рада видеть.

После этого на Женю оставили чистку картошки, а девочки убежали на лоджию, которую пока что, ловкие гордеевские руки еще не успели обставить многочисленной растительностью (в отличие от квартиры Андрея к примеру).

Сначала Соня пересказала Рите всю историю с ее бегством из родительского дома:

— Какой ужас, — удивлялась Рита, — я конечно была про них наслышана, но вот такой феерии не ожидала никак.

— И самое странное, что Женькины родители тоже отреагировали как–то нехорошо.

— По крайней мере они тебя не выгнали, — ответила Рита, — это уже большой плюс. А то начали бы и они на вас охоту и превратились бы вы у нас в новых Ромео и Джульетту.

— Я об этом уже задумывалась. Вот такие, в сущности, у нас новости. А ты мне каких кошмариков поведаешь? Я как прошлый твой рассказ вспомню — кровь в жилах стынет.

— Ну тогда готовься к новой порции. Убита Светлана Михайловна.

— Мразьева?! Та что ушла из школы когда мы в пятом классе были?

Рита кивнула:

— Я проникла в ее комнату в доме престарелых и смотри что я там нашла, — Рита извлекла из кармана камешки и странный цветок–звездочку.

Соня стала рассматривать камешки, а Рита продолжала рассказ:

— Пока к тебе ехала все думала, — что это может быть за безобразие. И вот о чем я тут задумалась.

— Ну, не тяни.

— Соня, я боюсь, что одной из жертв может стать твоя мать.

— Как?! — Соня испугалась. Она была очень обижена на мать, но при этом все еще ее любила.

— Помнишь, я тогда у вас дома про камушки рассказала.

— Помню конечно.

— Так вот, вспомни, что потом мы нашли твою мать в обмороке у нее в комнате.

— О боже, точно, — произнесла медленно Соня, — как я сразу об этом не догадалась.

— И еще я прикинула вот что — смотри, — Рита показала Соне на камешки и пересчитала их, — всего шесть. Может быть после каждого убийства приходит новый — в конверте написано ШЕСТОЙ. Значит всего было шесть конвертов. В таком случае я думаю, что и жертв должно быть шесть.

— Значит Борисовна, Мразьева, мама… а кто еще?

— Я боюсь, что еще одной жертвой может стать психолог Клавдия Геннадьевна.

— Это та, что сейчас самый дорогой психоаналитик в городе?

— Она самая. У бабушки и у Мразьевой есть фотография, где они втроем. Но Клавдия сейчас в Канаде на семинаре.

— Или она хочет чтобы думали, что в Канаде, — заключила Соня, — ты об этом не думала? Откуда ты эти сведения взяла.

— Они висят на ее сайте, где на прием записаться можно.

— И так легко поверила? Ее проверить надо.

— Согласна. Но и с твоей мамой поговорить надо. Вдруг у нее есть камушки, вдруг она в списке убийцы.

Соня покачала головой:

— Вот со встречей с ней я тебе помочь не смогу. Я же в бегах, — Соня наклонилась через ограду и тут сказала, — а вот и твой счастливый случай идет.

Рита посмотрела вниз — к подъезду подходил Тимофей, нагруженный пакетами с обедом.

— Черт, старушки все таки нагрузили его обедом, — возмутилась Соня, — мне что — целый взвод кормить? — тут она поняла что Рита ее не слушает, а смотрит вниз на Тимофея.

Соня увидела, что в глазах подруги вспыхнул огонек — неужели у них сейчас все разрешится и будет хорошо.

— Пойдем его встретим, — сказала Соня, — Женька его удержит, если тот бежать соберется.

Раздался звонок в домофон, и сразу за ним вопль Жени:

— Девочки, откройте дверь, а то я весь в картошке и грязны.

Соня пошла открывать, а Рита проследовала за ней.

На заднем плане определенно не хватало музыки из американских вестернов, которая играет, когда ковбои готовятся выхватить пистолет. Анастасия жестко смеривала взглядом Катю и выражение лица ее не обещало ничего хорошего, для пришедшей незваной гости. Но начала разговор она во вполне светском ключе, как того требовали правила приличия. Следует отметить, что вся старшая часть семейства, разбавленная Евгением, находилась поблизости от гостиницы, и потому уловив «светскую часть» беседы, которая пойдет ниже, быстро смогли прослушать более ценную часть, к которой Анастасия основательно подготовилась: